Свобода от, свобода для - Страница 15

Наши запасы пополнялись. Сначала мы таскали все на себе - из алюминиевых уголков сделали сани, нагружали и везли. Но этот способ оказался не очень продуктивным. Ноги, несмотря на снегоступы, тонули в снегу, и каждый шаг давался с трудом. Тягаем-тягаем, как бурлаки, а в тоге пару ящиков тушняка притащили. Все изменилось, когда на соседней улице мы нашли СТО, которая обслуживал квадроциклы. Квадроцикл, это такая четырехколесная машинка, типа мотоцикла с четырьмя колесами. Машинка, специально заточенная под бездорожье, с мощным мотором, и приводом на четыре колеса. Во-первых, на заднем дворе обнаружилась пятитонная цистерна-прицеп с бензином. Видимо, хозяин приторговывал "левой" горючкой, иначе эту находку не объяснить. А во-вторых, при взгляде на квадроциклы у меня возникла идея. Я привел туда Эли, который, как и положено автомеханику, с техникой был на ты, и предложил:

- Давай сделаем снегоход, - он посмотрел на меня, и вместо ответа копнул носком рыхлый снег. Намекнул, типа - застрянет нахрен. Снега было много. Перед нашим складом его лежало метра два.

- А мы им колеса поменяем,- мысль приобретала конкретные очертания, - Возьмем баллоны от грузовиков. Дутики-пневматики сделаем.

- Можно, епть. - Почесал в затылке Эли. Больше он ничего не сказал, он вообще редко произносил больше трех слов подряд, да еще это его вечное "епть". Сказано - сделано. Там же, в промзоне, нашли двухколесный прицеп-генератор, перетащили его на руках к складу, это был титанический труд. Поменяли колеса на самодельные лыжи, и метр за метром, то впрягаясь втроем, то подтягивая за трос, обернутый вокруг подходящего столба, доволокли. Две недели расчищали от снега подходы к складу, открыли ворота. На морозе генератор не захотел запускаться, да и работать в промерзшем складе было невозможно, поэтому начали мы в который раз со строительных работ. Утеплили пристроенный к складу сарайчик, обложив его блоками и бумажными мешками с цементом. В сарайчике поставили печку, на этот раз работающую на солярке. Несколько таких печек мы нашли в своих походах по промзоне. Сразу же загорелись идеей поставить печку на основной базе. Не печка - сказка, дрова в нее кидать не надо, золу выгребать не надо, отрегулировал пламя, и спи спокойно. Поставили генератор в сарайчике, перетащили из гаража необходимые инструменты, и начали работать. В тепле генератор запустился, и у нас появилось электричество. Как только у нас появилось электричество, мы смогли запустить электроинструмент, и работать внутри утепленного офиса. Расширили дверной проем, закатили туда квадроцикл, и начали превращать его в снегоход.

Эли походил-походил вокруг него, почесал в затылке, и погнал нас искать ему диски подходящего размера, и баллоны от грузовиков. На нашу беду, подходящих деталей поблизости не оказалось, и поиски наши не сразу венчались успехом. Эли, глядя на то, что мы ему притащили, цедил:

- Не пойдет, епть, - и мы отправлялись на поиски новых. Кто ищет, тот находит, и в один прекрасный день Эли позвал нас смотреть на то, что у него получилось. Получилось просто замечательно - квадроцикл обзавелся новыми мягкими колесами, каждое поперек себя шире. Эли взял диски от обычных квадроцикловских колес, и приварил к каждому сбоку еще диск, на который широкими брезентовыми стяжками прикрепил баллоны от грузовиков.

- Так проще крепить, епть - пояснил он.

Сзади Эли приварил багажник корзину, закрепил крюк для прицепа, и выкрасил квадроцикл белой краской, для маскировки. Когда мы завели его, и вывели наружу, я впервые поверил, что мы переживем эту зиму. У нас был транспорт! И пусть он был открытый, и ехать на нем было некомфортно. Пусть он еле тащился на пониженной передаче с черепашьей скоростью, качаясь из стороны в сторону. Пусть. Главное - он ехал. И мог тащить за собой нагруженные сани.

С появлением транспорта, наши оперативные возможности сильно расширились. Первым же рейсом мы с Эли отправились домой, на основную базу. Проведать, что там и как. До этого мы устраивали раз в неделю сеансы радиосвязи. Для того, чтобы поговорить, нам приходилось устраивать целую экспедицию - выдвигались в Нижний Город, и с крыши высотного здания устанавливали связь. Пятиваттные рации, что у нас были, до основной базы не дохлестывали - мешал отрог горы. Ради десятиминутного разговора тратили полдня на дорогу. На основной базе все было в порядке. Марина взяла бразды правления в свои руки, все были здоровы, контингент занимался по распорядку. Соседи не досаждали. Алина поправилась, они уже начали устраивать вылазки по нашей схеме - кто-то оставался караулить базу, присматривать за детьми, остальные отправлялись за дровами и прочими нужными вещами. Понятно, что добыть много в городе они не могли, но хоть даже немного лучше, чем ничего.

Шум квадроцикла оставшиеся на базе услышали задолго до того как наша каракатица на резиновом ходу подъехала к дому, и высыпали встречать. Было что-то трогательное в том, как они стояли на снегу у подъезда и махали нам. Незнакомое мне, теплое чувство. У закоренелого холостяка появилась семья. Встретили, повели в тепло - угощать. По случаю нашего возращения женщины расстарались, наготовили лакомств. Мишка с горящими глазами ходил за мной по пятам. Потом Эли с Мариной уединились, у них был свой праздник, а я остался с Алиной почти что наедине - вокруг крутились дети, но мы все же смогли поговорить. Когда уходили в промзону, она еще лежала, так что мы и парой слов не перебросились. Ну а тут получилось обстоятельно поговорить. Все-таки нам определенно помогают высшие силы. Сколько полезных и нужных находок, и главное - ВОВРЕМЯ. Вот и Алина оказалась просто-таки золотым человеком. Она шесть лет работала парамедиком на "скорой", потом закончила курсы медсестер, перешла в больницу, работала в ожоговом отделении, потом операционной сестрой. Я таких женщин часто "до Песца" замечал, вы знаете этот тип - усталые одинокие женщины с детьми. Вот как раз про нее. Муж был, да весь вышел, Мишку она воспитывала одна, разрываясь между работой и домом. И, сразу видно, не жаловалась и не искала плеча, чтобы прислониться. Упрямая, волевая, целеустремленная. Вся в отца, жаль, не дожил он до нашего прихода.